История жизни русской княжны Анны Ярославны необыкновенна и многолика. В ней было все: династический брак по расчету, богатство, власть и необыкновенная история любви, похожая на баллады средневековых менестрелей.

Точная дата рождения Анны Ярославны - младшей из трех дочерей киевского князя Ярослава Мудрого и Ингегерды Шведской неизвестна. Одни историки относят это событие к 1024 г., другие называют 1032 или 1036 гг. Детство Анны прошло при княжеском дворе в Киеве. Ярослав Мудрый позаботился о том, чтобы не только его сыновья, но и дочери получили прекрасное образование. Ведь в будущем княжнам предстояло заключить брачные союзы с европейскими монархами. Анна Ярославна с юности проявляла особые способности к наукам. Она старательно изучала иностранные языки и историю.

Отец Анны - Благоверный князь Ярослав Мудрый

В 1048 году, французский король Генрих I Капетинг направил пышное посольство в далёкий Киев во главе с епископом Роже. Послам было поручено получить согласие на брак княжны Анны с Генрихом, ибо даже до Франции «дошла слава о прелестях принцессы, именно Анны, дочери Георгия (Ярослава)». Король велел передать, что он «очарован рассказом о ее совершенствах».

Согласие родителей и самой Анны на брак с французским королем было получено. Вскоре, навсегда попрощавшись с родными, Анна Ярославна покинула родной Киев. В сопровождении богатой свиты она отправилась в многомесячное путешествие через всю Европу. Где-то там, в далекой Франции ей предстояло соединить свою судьбу с незнакомцем, который был старше ее почти на 20 лет.

Отъезд княжны Анны, дочери великого князя Ярослава Мудрого, во Францию для венчания с королем Генрихом I Капетингом

В мае 1051 года, Анна Ярославна, совершив длительное путешествие через Краков, Прагу и Регенсбург приехала в город Реймс. Прибытие Анны Ярославны на землю Франции обставили торжественно. Генрих I выехал встретить невесту в старинный город Реймс. Король в свои сорок с лишним лет был тучным и всегда хмурым. Но, увидев Анну, улыбнулся. 19 мая 1051 года была сыграна пышная свадьба.

Генрих I Капетинг, муж Анны Ярославны

Именно в Реймсе с давних времен короновали французских королей. Анне была оказана особая честь: церемония ее коронации состоялась в этом же старинном городе, в церкви Святого Креста. Уже в начале своего королевского пути Анна Ярославна совершила гражданский подвиг: проявила настойчивость и, отказавшись присягать на латинской Библии, принесла клятву на славянском Евангелии, которое привезла с собой из Киева. Рукопись на кириллице вошла в историю под названием «Реймское Евангелие». Легенда гласит, что на протяжении многих столетий французские короли, вступая на престол, приносили клятву на этой реликвии.

Реймсское Евангелие

Первые годы Анны или Агнессы Киевской (как стали ее называть на европейский манер) при французском дворе были довольно тяжелыми. В письмах к отцу Анна Ярославна писала, что Париж хмурый и некрасивый; она сетовала, что попала в деревню, где нет дворцов и соборов, какими богат Киев. «В какую варварскую страну ты меня послал, - укоряла она отца, - здесь жилища мрачны, церкви убогие, а нравы чудовищные». Однако Анна выстояла в нелегких условиях. Молодая королева, красивая, образованная, не по годам мудрая расположила к себе двор.

Спустя год после свадьбы молодая королева родила наследника французского престол Филиппа а, затем еще двух сыновей: Роберта и Гуго. Все последующие короли Франции были ее потомками. Но были в ее жизни и горести, так, единственная дочь Анны - Эмма умерла в младенчестве.

Генрих был постоянно занят военными походами, а Анна занималась воспитанием детей. Но королевская чета жила, по-видимому, очень дружно. Генрих во всем полагался на свою жену, она же, в свою очередь слыла мудрой и дальновидной правительницей. На многих государственных актах того времени, особенно грамотах, дарующих льготы или жалующих вотчины монастырям и церквям, рядом с королевской подписью значилось следующее: «С согласия супруги моей Анны», «В присутствии королевы Анны». Как отмечают историки, других случаев, чтобы на королевском указе стояла подпись не царствующей королевы, а жены короля, история Франции не знала ни до, ни после Анны.

Придворные отмечали незаурядный ум королевы Анны, ее доброту, терпеливость, умение ладить с людьми. Папа Римский Николай II писал ей в 1059 году: «Слух о Ваших добродетелях, примерная дочь наша, дошел до наших ушей, и мы с большой радостью узнали, что в христианнейшем Вашем государстве Вы несете Ваши королевские обязанности с достойным усердием и отменным умом…»

Овдовела Анна Ярославна в 28 лет. Генрих I умер 4 августа 1060 года в замке Витри-о-Лож, недалеко от Орлеана, в разгар приготовлений к войне с английским королем Вильгельмом Завоевателем. Но коронование сына Анны Ярославны, Филиппа I, как соправителя Генриха I состоялось еще при жизни отца, в 1059 году. Генрих умер, когда юному королю Филиппу исполнилось восемь лет. Филипп I царствовал почти полвека, 48 лет (1060-1108). Завещанием король Генрих назначил Анну Ярославну опекуншей сына. Однако Анна - мать молодого короля - осталась королевой и стала регентшей, но опекунство, по обычаю того времени, она не получила: опекуном мог быть только мужчина, им и стал шурин Генриха I граф Фландрский Бодуэн.

После смерти мужа, Анна переселилась в замок Санлис, в 40 км от Парижа. Здесь ею был основан и женский монастырь, и церковь (на портике храма в XVII веке было воздвигнуто лепное изображение русской княжны, держащей в руках модель основанного ею храма).

По окончании траура Анна полностью посвятила себя сыну и заботам о государстве, не подозревая, что жизнь готовит ей необычный подарок.

Вдовствующей королеве Франции было 36 лет. Она была все еще хороша собой и полна жизненных сил. Свободное от государственных дел время Анна посвящала пирам, много времени проводила на охоте в окружении многочисленных придворных, среди которых особенно выделялся один: граф Рауль де Крепи ан Валуа. Граф Рауль был давно влюблен в Анну. Королева отвечала ему взаимностью. Но их чувства столкнулись с двумя весьма серьезными препятствиям. Первым из них был статус Анны, а вторым - здравствующая жена графа, упорно не желавшая разводиться. Впрочем, какие могут быть препятствия для Ее Величества Любви?

Летом 1065 года при королевских дворах Европы не было более скандальной темы для сплетен, чем похищение королевы Франции графом Валуа. Анна была «похищена» (разумеется, с её согласия) на охоте в санлисском лесу. Граф увез её к себе в замок Крепи, предварительно выдворив оттуда свою жену, и вступил с нею в тайный брак. Супруга Рауля Элеонора (Альпора) Брабантская обратилась с жалобой на двоеженство графа к самому папе римскому Александру II, который приказал Раулю расторгнуть брачный союз с Анной, но влюбленные этим пренебрегли. Рауль написал Папе, что уважает его волю, однако не отступит от Анны, которую считает своей единственной настоящей супругой. Тогда папа отлучил графа от церкви. В то время это считалось страшной карой, так как она должна была ввергнуть отлученного после смерти в ад.

Сын Анны Ярославны - король Франции Филипп I

Ситуация была критической. Но, на строну влюбленных встал сын Анны Филипп, король Франции, который был привязан к матери и благосклонно относился к графу Валуа. Но даже его заступничество не поколебало позицию Папы Римского. Анна любила Рауля, но в, то же время, не могла ставить под удар отношения Франции и Рима. Она отказалась от королевского статуса и более официально не правила, хотя, как и раньше помогала сыну в государственных делах.

Анна и Рауль прожили в согласии ещё долгих 12 (по другим данным 10) лет в родовом поместье Валуа. Жизнь Анны Ярославны с любимым была почти счастливой, ее беспокоили лишь отношения с детьми. Старший сын, король Филипп, хотя и относился к матери с неизменной нежностью, но в ее советах и участии в королевских делах уже не нуждался. А сыновья Рауля от первого брака, Симон и Готье, не скрывали своей неприязни к мачехе.

Анна Ярославна овдовела во второй раз в 1074 году. Незадолго до этого скандальный брак был признан законным папой Григорием VII. Не желая зависеть от сыновей Рауля, она покинула замок Мондидье и вернулась в Париж. Анна Ярославна пыталась забыться, окунувшись вновь в государственные дела. Она поселилась при дворе сына и опять стала подписывать указы и распоряжения. В них она называет себя уже не «королевой» и «правительницей», а лишь «матерью короля», но тем не менее её уверенная подпись не раз ещё встречается на деловых бумагах французского двора рядом с «крестами» неграмотных королевских чиновников.

В возрасте пятидесяти лет она уединилась от мирских дел в женском монастыре и соборе Сенлисе (фото выше). Здесь сохранилась редчайшая статуя, созданная в XVII веке, королевы Анны во весь рост. На постаменте написаны слова, которые очень хорошо говорят о значимости Анны Ярославны в истории - "Anne de Kiev - reine de France", что означает - Анна из Киева - королева Франции.

О последних годах жизни Анны Ярославны мало что известно из исторической литературы, поэтому интересны все имеющиеся сведения. Анна с нетерпением ожидала вестей из дома. Вести приходили разные: то плохие, то хорошие. Вскоре после ее отъезда из Киева умерла мать. Через четыре года после смерти жены, на 78-м году жизни, скончался отец Анны, великий князь Ярослав.

У старого больного Ярослава не хватило решимости оставить верховную власть кому-то одному из сыновей. Европейский принцип соправительства им не был использован. Свои земли он поделил между сыновьями, завещая им жить в согласии, почитая старшего брата. Владимир получил Новгород, Всеволод - Переяславль, Вячеслав - Суздаль и Белоозеро, Игорь - Смоленск, Изяслав - Киев, а поначалу и Новгород. Таким решением Ярослав заложил новый виток борьбы за великокняжеский престол. Трижды смещали Изяслава, дважды возвращался на престол любимый брат Анны Всеволод Ярославич.

Анне Ярославне жилось теперь тоскливо, ее больше не ждали никакие значительные события. Ушли из жизни отец и мать, многие братья, родные и близкие люди. Во Франции умер ее учитель и наставник епископ Готье. Погиб муж любимой сестры Елизаветы, король Норвегии Гарольд. Не осталось никого, кто некогда прибыл с юной Анной Ярославной на французскую землю: кто умер, кто возвратился на Русь.

Анна решила путешествовать. Ей стало известно, что старший брат, Изяслав Ярославич, потерпев поражение в борьбе за киевский престол, находится в Германии, в городе Майнце. Генрих IV Германский был дружен с Филиппом I (оба конфликтовали с Папой Римским), и Анна Ярославна отправилась в путь, рассчитывая на добрый прием. Прибыв в Майнц, узнала, что Изяслав уже перебрался в город Вормс. Настойчивая и упрямая, Анна продолжила путешествие, но заболела в дороге. В Вормсе ей сообщили, что Изяслав уехал в Польшу, а его сын - в Рим к Папе. По мнению Анны Ярославны, не в тех странах следовало искать друзей и союзников для Руси. Некоторые историки полагают, что Анна вернулась на родину.

Об этом говорится в вышедшей в 1988 году во Франции книге «Под небом Новгорода». Роман, написанный Режин Дефорж, вызвал колоссальный читательский интерес и превратился в настоящий бестселлер. Автор попыталась рассказать о жизни и смерти Анны Ярославны: «Жители Сен-Лиса с огромной радостью увидели одетую в меха королеву. Проходя по городским улицам, она останавливалась у прилавков, беседовала с торговцами и ремесленниками, бросала милостыню нищим, которые следовали за ней на почтительном расстоянии, ласкала детей и пробовала молоко, которое надаивали в ее присутствии. Королева смеялась над шутками своих придворных и вместе с простым народом присутствовала на мессе».

Если верить автору, королева Анна пользовалась уважением и поддержкой многих влиятельных рыцарей, в том числе знаменитого герцога Нормандского по прозвищу Вильгельм Завоеватель - покорителя Англии. Именно он среди других знатных особ присутствовал при отплытии Анны на свою родину. С согласия своего сына, королева покинула Францию и отправилась в Новгород. Трудно сказать, что побудило ее к этому решению. Но Р. Дефорж строила свою версию не на пустом месте. Легенда гласит, что Анна вновь оказалась на Руси.

Однако ей не суждено было живой добраться до Новгорода. В пути она тяжело заболела и умерла у самых городских стен. Согласно завещанию королевы, ее похоронили по языческому обряду, уложив тело на подожженный плот, который пустили по воде...

Княжна Анна Ярославна - младшая из трех дочерей киевского князя Ярослава Мудрого.

1048 год- в киевский дворец Ярослава Владимировича прибыли послы овдовевшего французского короля. Н.М.Карамзин, сообщает это, ссылаясь на рукописи, хранившиеся в Сент-Омерской церкви.

Сколько лет тогда было Анне? В разных источниках имеются различные ответы о дате ее рождения: 1024, 1032 или 1036 год. В генеалогическом своде «Князь Рюрик и его потомки» осторожно указывается, что Анна родилась после 1016 г., а умерла между 1075 и 1089 годами. Т.Г.Семенкова полагает, что во время прибытия посольства Анне Ярославовне было 16 лет. Как видно, такой возраст в большей мере отвечает традициям ранних браков в ту эпоху.

Киевский князь находился в зените своего могущества. Канули в прошлое трагические события борьбы за власть, в которой погибла часть сыновей Владимира Святославича. Огромная страна, от Балтики до Черного и Азовского морей, единовластно управлялась из Киева. Современные Ярославу немецкие хронисты Титмар Мерзебургский и Адам Бременский сравнивали Киев с Константинополем, самым крупным и величественным городом раннего Средневековья. И для этого были все основания.

Что же привело посольство короля Франции, в составе которого, по историческим свидетельствам, было два епископа?

Французский король не желал связывать себя узами брака с дочерьми формально подчинявшихся ему французских феодалов. Правители соседних государств, как писал Карамзин, были с Генрихом в родственных отношениях. Папа римский объявил грехом и кровосмешением бракосочетание отца Генриха с родственницей в четвертом колене. Детей от первого брака у монарха не было, и ему хотелось иметь жену, способную родить ему здоровых детей, желательно сына, который бы унаследовал королевский трон. Выходом из ситуации был поиск невесты в возможно более отдаленной стране, но в то же время имеющей известность и престиж в Европе.

Присутствие в составе посольства двух епископов ясно говорило о том значении, которое придавали ему сам король Франции и французская церковь.

Представим себе состояние киевской княжны, которую приехали сватать люди из далекой чужой страны.

Представим себе далекого от сентиментальности ее отца, которому следовало принять решение. Конечно, он был польщен таким предложением. Константинополь не мог одобрить брака Анны с западноевропейским королем, признававшим в качестве духовного владыки папу римского. Но Ярослав не хотел следовать в русле политики Византии.

Надо было решить многие вопросы — от размера приданого до обеспечения безопасности невесты и ее свиты во время дальней дороги. Судя по тому, что о дальнейших русско-французских связях Средневековья нам ничего не известно, политическое и экономическое взаимодействие не выступало в качестве одного из условий брака.

После согласования всех обстоятельств бракосочетания, которое могло занять немало времени, невеста отправилась в путь к своему жениху. К вооруженному отряду французских рыцарей, сопровождавших послов, добавились и отцовские дружинники. Добавился обоз с приданым, который также требовал охраны. Путь во Францию занял несколько месяцев, был нелегок и опасен. Приходилось ехать через территории сопредельных государств: Польши, Германии.

Конечно, Генрих не мог ждать спокойно, когда невесту доставят в Париж. Этикет требовал, чтобы жених встречал невесту. Следует учитывать естественное нетерпение короля Франции, встречавшего молодую девушку, предназначенную ему в жены.

Бракосочетание состоялась 19 мая 1051 г. (по датировке Е.В.Пчелова; в энциклопедии «История России» приведена дата 14 мая 1049 г., в «Славянской энциклопедии» указывается 1049 г.), почти спустя три года после сватовства французского короля. Уже спустя год сбылось самое главное желание монарха: в 1052 г. Анна Ярославовна подарила ему наследника. Под именем Филиппа I в 1060 г. он взошел на престол. В скором времени появилось еще двое сыновей: Гуго и Роберт. Роберт умер ребенком, а Гуго был верным помощником своему брату Филиппу, ставшему французским королем. Впоследствии граф Гуго де Вермандуа принял участие в первом крестовом походе.

Разделение церквей на Восточную и Западную, которое произошло в 1054 г., как видно, никак не затронуло положение королевы. Вероятно, она приняла крещение по католическому обряду, потому как у французов Анна Ярославна больше известна под именем Агнессы.

После смерти Генриха 4 августа 1060 г. от имени его восьмилетнего сына правил регент, граф Бодуэн, но участие в управлении Франции принимала и его мать, Анна Ярославна. Это следует из того, что на правительственных документах есть ее подписи, в том числе и по-русски. До наших дней дошли также документы, подписанные совместно королем Генрихом и королевой Анной.

Интересно заметить, что имя Филипп — греческого происхождения и означает «любитель лошадей, наездник, всадник». В Западной Европе, наследнице римской культуры и находившейся под духовным управлением папы римского, греческие имена, в особенности в королевских семьях, не использовались. Анна нарушила традицию. Со временем это имя весьма часто стало встречаться в Европе, особенно в испанских и французских королевских династиях. Само имя дочери Ярослава в переводе с древнееврейского означает «милостивая, благодатная, дарительница радости». В действительности, прекрасная королева Франции умела дарить радость людям.

Есть основания полагать, что Анна была привлекательной женщиной и любила жизнь. Всего лишь спустя год после смерти своего мужа она вновь вышла замуж за графа Валуа, Рауля де Крепи. Он вел свое происхождение от самого . У ряда историков есть указания, что брак был совершен не по обоюдному согласию, граф похитил вдову короля из основанного ею монастыря Святого Винцента (Викентия) в Санлисе. Анна стала его третьей женой в то время, как была жива предыдущая супруга графа. Папа римский не благословил этот брак и признал его недействительным. Но супруги продолжали жить вместе и, судя по всему, были счастливы.

За этот поступок общество и церковь вместе осудили Рауля и Анну. Папа римский в бешенстве, написал письмо графу, в котором отлучил его от церкви и приказал Анне Ярославовне вернуться ко двору.

Любовники не выполнили приказа. Несколько лет Анна жила в замке Рауля. За это время она достроила свой монастырь. Ее репутация запятнана, но государственное мышление осталось в порядке. Пока сыновья росли, мать управляла Францией на расстоянии. Потому со временем королеву все-же простили. Когда она стала близка с Валуа, то больше не могла выбирать власть, она выбрала то, что важнее – любовь.

Анна Ярославна пережила и своего второго мужа: Рауль де Крепи скончался в 1074 г. После смерти возлюбленного жизнь Анны утратила смысл.

Постаревшая и одинокая, не нужная больше детям, королева-мать поселилась в Санлисе вдали от всех. Франция снова стала для нее чужой страной. Анна постепенно утрачивает интерес к государственным делам, не выезжает на свои любимые конные прогулки. Последний документ с ее подписью, как отмечает Г.В.Вернадский, датирован 1075 г. К этому времени ее сыну Филиппу, французскому королю, уже исполнилось 23 года, и дальше он уже мог управлять державой самостоятельно.

Находясь вдалеке, Анна Ярославна с нетерпением ждала новостей из родного дома. И не всегда они были хорошими. Сразу после того, как она уехала из Киева, скончалась мать. Через 4 года умер князь Ярослав Мудрый. При жизни ее отцу не хватило твердости для принятия решения о назначении одного из сыновей своим правопреемником. Он попросту разделил земли между братьями, что и привело к соперничеству между ними за княжеский престол. Теперь, как никогда, Анна Ярославна ощущала одиночество и тоску. Ушли из жизни многие родные и любимые люди.

А после … королева исчезла.

Место и время смерти Анны точно неизвестны. Скорей всего она закончила свои дни в одном из монастырей Франции. В исследовании В.М.Когана и В.И.Домбровского-Шалагина « и его потомки» сказано, что она похоронена в основанном ей монастыре в городе Санлисе. Ее набожность и щедрость по отношению к церквам были хорошо известны.

Существует версия о том, что в конце жизни Анна возвратилась на родину. Она основана на единственном сообщении, анонимном и малодостоверном, которое подводит итог ее жизни одной фразой: «король умер, Анна вышла за графа Рауля, он умер, она возвратилась в свою родную землю» (Хроника аббатства Флери). Этих сведений, во-первых, явно недостаточно, чтобы делать какие-либо выводы, во-вторых, трудно представить, какие причины могли бы побудить Анну вернуться на родину, где ее навряд ли кто-то ждал. Необоснованность этой версии была очевидна уже Карамзину.

С собой во Францию она привезла славянское Евангелие, известное ныне по месту своего хранения как «Реймсское Евангелие». Анна Ярославовна восприняла религиозность от своего отца, Ярослава. Тот строил храмы, много внимания уделял другим церковным делам. По его инициативе первым митрополитом русского происхождения стал Илларион. От отца же Анна, как видно, унаследовала властный характер. Она принимала активное участие в делах управления страной, о чем свидетельствуют ее подписи на многочисленных правительственных документах.

Потомки Анны Ярославны, представители династий Капетингов, Валуа и Бурбонов, правили Францией вплоть до и до 1830 г. после реставрации монархии, последовавшей за отречением Наполеона. В Испании и сейчас королем является представитель династии Бурбонов, отдаленный родственник российских Рюриковичей.

Во Франции помнят русскую княжну, ставшую королевой Франции. Еще с XVII столетия в Санлисе стоит памятник из мрамора. Умудренная жизнью женщина с правильными красивыми чертами лица, в короне на голове с длинными заплетенными косами и в свободных одеждах, держит в руках королевский скипетр и макет храма, а надпись гласит: «Анна Киевская, королева Франции, основала этот собор в 1060 году».

А в 30-е годы ХХ столетия она сотворила еще одно чудо: помогла спасти Софиевский собор в Киеве от уничтожения. К тому времени уже был разрушен Михайловский собор, советская власть хотела снести и Софию, построенную Ярославом Мудрым. Тут и вмешалась память о королеве Франции. Французы попросили советскую власть не разрушать собор, который возвел отец королевы Анны. Боясь испортить дипломатические отношения с Францией, собор оставили на месте.

Королева Франции изменила жизнь всей Европы XI столетия. Ко двору короля Франции Анна привезла не только роскошное приданое, но и грамоту, и культуру.

Интересно, знают ли современные французы о том, что такие национальные черты, как уважение к литературе и искусству, элегантность и изысканность, появились во Франции благодаря княжне Анне Ярославне?

Анна Ярославна, известная также как Анна Киевская родилась в 1024 году. Ее мать - шведская принцесса Ингигерда, отец - киевский князь Ярослав Мудрый. Она была племянницей святых Глеба и Бориса. Детство и юность княжны проходили в Киеве. Тогда в этом городе активно развивалась культурная и общественная жизнь: создавались школы, переводились и переписывались книги, открывались библиотеки. При княжеском дворе проходили вечера, на которые приглашали скоморохов, поэтов и музыкантов.

Киевская Русь была одним из самых могущественных и развитых государств мира. Княжна была очень красивая и имела прекрасное образование: разбиралась в политике, владела несколькими языками, прекрасно гарцевала на коне. Совсем не удивительно, что слава о красоте и уме юной княжны быстро покинула пределы Киевской Руси и дошла до самых отдаленных уголков Европы. К ней сватались многие правители.

Однако самым упорным оказался французский король Генрих I. Дважды получив отказ, его сваты только на третий раз привезли положительный ответ. После церемонии Анна подарила мужу Евангелие, которое она привезла из Киева. Оно было написано кириллицей. Все последующие французские монархи вплоть до 1793 года клялись именно на этой святой книге, скорее всего, не зная, что когда-то она принадлежала киевскому князю!

О своем будущем муже юная княжна знала совсем немного. Полна надежд, она уезжала в Париж. Анна мечтала о красивом городе и мужчине, которого полюбит всем сердцем, но реальная жизнь, увы, всегда далека от фантастических девичьих грез. Генрих I на то время был королем более 20 лет, а ему самому было уже за 40.

Своему королю Анна привезла драгоценнейший, как она считала, презент - книги, украшенные драгоценными камнями. Но правитель совсем не оценил такой жест, ведь правитель не знал грамоты и даже не умел читать. А под брачным контрактом вместо подписи король Франции поставил крестик!

Местные обычаи вызывали у Анны, мягко говоря, недоумение. Париж того времени был настоящей провинцией, по сравнению с Киевом. Грамотой владели только священники. Среди французов, было, принято есть руками и даже при дворе никто не имел привычки мыться. Анна часто писала грустные письма отцу и каждое утро просыпалась только с одной мыслью: «Домой!»

Но ни одним жестом или словом Анна не показала, насколько ей хотелось на родину. Набравшись терпения, королева научила писать и читать сначала короля, а потом и всех, кто был при дворе. Она учила французов ходить в баню и пользоваться столовыми приборами.

Королева Анна легко завоевывала благосклонность любого собеседника, а когда она подарила Генриху троих замечательных сыновей, в том числе и наследника престола, признать ее настоящей королевой были вынуждены все, даже недоброжелатели. Здесь, в Европе, Анна Ярославна распространяла традиции своей родины: любовь к культуре, искусству, образованию.

После смерти Генриха I до совершеннолетия их сына Филиппа, Анна взяла на себя королевские дела. Но, будучи, прежде всего, обычной женщиной, она умела любить и страдать. Влюбленный в королеву красавец граф Рауль де Валуа бросил ради нее свою жену, но она не могла согласиться на эти отношения, ведь в таком случае потеряла бы право влиять на государственные дела и статус королевы.

Но Рауль де Валуа не отступил от своей цели. Он похитил королеву, привез ее в церковь и, угрожая священнику, заставил его обвенчать их. Их отношения немного похожи на Ромео и Джульетту, но в отличие от юных влюбленных, Анна и Рауль были известными государственными деятелями. Законная жена Рауля не стала терпеть такого позора и обратилась к Папе Римскому с тем, чтобы он отлучил Рауля от церкви и признал брак ее мужа с Анной недействительным. Королева понимала, что такой конфликт способен расколоть страну и поэтому приняла решение не слушать Папу Римского. Она переехала в поместье де Валуа, а все полномочия и государственные дела передала Филиппу. Вообще она вела себя достаточно нестандартно для того времени. По традиции вдова короля должна была уйти в монастырь или остаться возле сына. Но Анна избрала другой путь: она пошла по зову своего сердца.

Счастье Рауля и Анны длилось почти 10 лет, после чего мужчина скончался. После его смерти, такой же неожиданной, как и первого ее мужа, Анна вернулась ко двору и до конца своей жизни помогала сыну, занимаясь просветительской деятельностью и строительством церквей.

Именно с легкой руки Анны Киевской и началось развитие могущественной европейской державы - Франции. Ее по сей день почитают как бескорыстную, настойчивую и решительную правительницу, которая значительно повлияла на ход истории.

70 лет назад, 8 мая 1949 года, в берлинском Трептов-парке, состоялось торжественное открытие памятника воинам Советской армии, погибшим смертью храбрых при штурме столицы Третьего рейха. «Известия» вспоминают, как это было

В Европе сотни памятников русским солдатам-освободителям - и наполеоновской эпохи, и времен мировых войн. Самый известный и, пожалуй, самый выразительный из них стоит в Берлине, в Трептов-парке.

Он узнаваем с первого взгляда - красноармеец с девочкой на руках, попирающий разбитую свастику - символ побежденного фашизма. Солдат, вынесший главные тяготы Второй мировой и завоевавший мир для Европы. О его подвиге можно говорить высокопарно, но скульптор Евгений Вучетич, видевший войну глазами солдата и офицера, создал непарадный, человечный образ бойца.

В годы Великой Отечественной к монументальному искусству относились с особым вниманием. После освобождения Новгорода в январе 1944 года наши солдаты увидели в древнем детинце осколки памятника «Тысячелетие России». Отступая, гитлеровцы взорвали его. Реставрационные работы начались без промедления - и многофигурную композицию восстановили задолго до Победы, к ноябрю 1944 года. Потому что символы во время войны важны не меньше пушек.

План Ворошилова

Место для воинского захоронения выбрали самое подходящее - старейший общедоступный парк немецкой столицы. В Берлине уже имелся советский воинский мемориал - в Большом Тиргартене. Но самым величественным советским армейским мемориалом, расположенным за пределами нашей страны, стал Трептов-парк.

Идея создания мемориала принадлежала Климу Ворошилову. «Первый красный офицер» знал, что там похоронены тысячи советских воинов, павших в битве за Берлин, и предложил достойно почтить память героев последних сражений великой войны.

Впрочем, первоначально встать на постамент должен был не простой солдат, а лично Иосиф Сталин. Генералиссимус возвышался бы над Берлином с глобусом в руках - символом спасенного мира. Примерно так будущий мемориал видел и скульптор Евгений Вучетич в 1946 году, когда военный совет группы советских оккупационных войск в Германии объявил конкурс на проект берлинского монумента воинам-освободителям.

Вучетич и сам был солдатом. Не тыловым, самым настоящим. Из последнего боя его вынесли полуживым. На всю жизнь из-за последствий контузии у него изменилась речь. Всю жизнь после этого он запечатлевал в камне и бронзе память героев Великой Отечественной. Вучетича иногда упрекали в гигантомании. Он действительно мыслил масштабно, хотя знал толк и в камерной скульптуре. Скульптор понимал Великую Отечественную как противостояние вселенского размаха - и за несколько десятилетий создал монументальный эпос нашего времени. Он служил памяти о фронтовом подвиге с таким же самозабвением, с каким древние иконописцы служили Богу, а художники эпохи Возрождения - идее величия человека.

Вучетич взялся за дело после беседы с Ворошиловым. Но «сталиноцентричная» концепция памятника его не окрыляла.

Я испытывал неудовлетворенность. Надо искать другое решение. И тут я вспомнил советских воинов, которые в дни штурма Берлина выносили из зоны огня немецких детей. Метнулся в Берлин, побывал в гостях у солдат, встречался с героями, сделал зарисовки и сотни фотографий - и вызрело новое, свое решение, - вспоминал скульптор.

Вучетич не был противником Сталина. Но как истинный художник он боялся подпасть под ярмо шаблона. Сердцем Вучетич понимал, что главный герой войны - это все-таки солдат, один из миллионов павших и выживших, прошедших от Сталинграда и Москвы до Праги и Берлина. Израненный, похороненный на чужбине, но непобежденный.

Как выяснилось, понимал это и Сталин. Но главными авторами памятника стали сами бойцы, герои последних сражений.

Разрубившие цепи

У советских бойцов имелось немало оснований для мести. Но мало кто из них доходил до слепого мщения - и наказание для таких было суровым. Памятник должен был показать: советский солдат дошел до Берлина не для того, чтобы поставить Германию на колени и поработить немецкий народ. У него другая цель - уничтожить нацизм и завершить войну.

30 апреля 1945 года гвардии сержант Николай Масалов в разгар боя на берегу Ландвер-канала услыхал детский крик.

«Под мостом я увидел трехлетнюю девочку, сидевшую возле убитой матери. У малышки были светлые, чуть курчавившиеся у лба волосы. Она всё теребила мать за поясок и звала: «Муттер, муттер!» Раздумывать тут некогда. Я девочку в охапку - и обратно. А она как заголосит! Я ее на ходу и так, и эдак уговариваю: помолчи, мол, а то откроешь меня.

Тут и впрямь фашисты начали палить. Спасибо нашим - выручили, открыли огонь со всех стволов», - рассказывал Масалов. Он выжил, получил за подвиги в берлинских боях орден Славы III степени. О его героизме написал в мемуарах маршал Василий Чуйков. Сержант познакомился с Вучетичем, тот даже делал с него зарисовки.

Но Масалов был не одинок. Схожий подвиг совершил минчанин Трифон Андреевич Лукьянович. Его жена и дочери погибли под немецкими бомбами. Отец, мать и сестра были казнены оккупантами за связь с партизанами. Лукьянович сражался в Сталинграде, не раз был ранен, его признавали непригодным к армейской службе, но сержант всеми правдами и неправдами возвращался на фронт. В конце апреля 1945 года он участвовал в сражениях в западной части Берлина - на Эйзенштрассе, неподалеку от Трептов-парка. Во время боя услышал плач ребенка и бросился через дорогу, в сторону разрушенного дома.

Писатель, военкор «Правды» Борис Полевой - свидетель подвига - вспоминал: «Потом мы увидели его с ребенком на руках. Он сидел под защитой обломков стены, обдумывая, как же ему дальше быть. Потом прилег и, держа ребенка, двинулся назад. Но сейчас двигаться по-пластунски ему было тяжело. Ноша мешала ползти на локтях. Он то и дело ложился на асфальт и затихал, но, отдохнув, двигался дальше. Теперь он был близко, и видно было, что он весь в поту, волосы, намокши, лезут в глаза, и он не может их даже отбросить, ведь обе руки заняты».

И тут пуля немецкого снайпера остановила его путь. Девочка вцепилась в мокрую от пота гимнастерку. Лукьянович успел передать ее в надежные руки товарищей. Девочка выжила и на всю жизнь запомнила своего спасителя. А Трифон Андреевич умер через несколько дней. Пуля перебила артерию, ранение оказалось смертельным.

И таких подвигов в боях за Берлин было немало! Словами Твардовского, «парень в этом роде в каждой роте есть всегда, да и в каждом взводе». Где бы ни шли бои, каждый из них защищал Родину. И - человечность, которую пытались искоренить в «тысячелетнем рейхе».

Вучетич знал и о Масалове, и о Лукьяновиче. Он создал обобщенный образ солдата, спасающего ребенка. Солдата, защитившего и свою страну, и будущее Германии.

В наше время, когда на Западе, а иногда и у нас, тиражируются легенды о «зверствах советских оккупантов» в Германии, помнить об этих подвигах втройне важно. Стыдно, что мы уступаем позиции фальсификаторам, - и голос исторической правды в столь политизированном контексте звучит всё тише.

Напомнить о подвиге, о человеколюбии тех, кто сражался за Берлин, могли бы кинематографисты. Только понадобятся не только талант и такт, но и тонкое понимание того времени, того поколения. Чтобы гимнастерки выглядели не как на показе мод, а в глазах была и боль, и слава той войны. Чтобы получилось полноценное художественное воплощение подвига.

70 лет назад это удалось Вучетичу и его постоянному соавтору московскому архитектору Якову Белопольскому. Вместе они работали и над памятником генералу Михаилу Ефремову в Вязьме, и над знаменитыми сталинградскими монументами. Работать с такой своенравной артистической натурой, как Вучетич, было непросто, но их дуэт скульптора и архитектора оказался одним из самых плодотворных в нашем искусстве.

А после смерти Вучетича вместе со скульптором Львом Головницким он создал в Магнитогорске исполинский памятник «Тыл - фронту». Уральский рабочий передает воину огромный меч - меч Победы.

Потом этот меч подхватит Родина-мать, поведшая за собой воинов в Сталинграде, а в Берлине его устало опустит солдат-освободитель. Так получился богатырский триптих Великой Отечественной, объединенный образом меча Победы. Открыли этот памятник в 1979 году, у него тоже юбилей - 40 лет. Именно тогда замысел Вучетича воплотился до конца.

Такой памятник нам и нужен…

В работе над солдатом из Трептов-парка Вучетич нашел свой стиль - на скрещении окопного реализма и высокого символизма. Но на первых порах он предполагал, что этот памятник будет установлен где-то на задворках парка, а в центре композиции встанет грандиозная фигура генералиссимуса.

На конкурсе было представлено около 30 проектов. Вучетич предложил две композиции: вождя народов с глобусом, который символизировал «мир спасенный», и солдата с девочкой, которого воспринимали как запасной, дополнительный вариант.

Во многих пересказах можно найти этот сюжет. Попыхивая трубкой, Сталин подходит к статуе и спрашивает скульптора: «А вам не надоел этот, с усами?» А потом присматривается к макету «Солдата-освободителя» и неожиданно произносит: «Вот такой памятник нам и нужен!»

Это, пожалуй, из разряда «дней минувших анекдотов». Достоверность этого диалога сомнительна. Бесспорно одно: Сталин не захотел, чтобы его бронзовое изваяние возвышалось над мемориальным кладбищем, и понял, что солдат «с девочкой спасенной на руках» - это образ на все времена, который будет вызывать и сочувствие, и гордость.

Генералиссимус внес в первоначальный «солдатский» проект лишь одну серьезную редакторскую правку. У Вучетича солдат, как положено, был вооружен автоматом. Сталин предложил заменить эту деталь на меч. То есть предложил дополнить реалистический памятник былинной символикой. Спорить с вождем было не принято, да и невозможно. Но Сталин как будто угадал намерения самого скульптора. Его привлекали образы русских витязей. Огромный меч - простой, но емкий символ, вызывающий ассоциации с далеким прошлым, с самой сутью истории.

Чтобы помнили

Строили монумент всем миром - вместе с немцами, под руководством военных инженеров Красной армии. Но не хватало гранита, мрамора. Куски драгоценного строительного материала находили среди берлинских развалин. Дело заспорилось, когда удалось обнаружить секретный склад гранита, предназначавшегося для памятника победе над Россией, о котором мечтал Гитлер. На этот склад свозили камень со всей Европы.

В 1949 году согласия среди недавних союзников по «большой тройке» и в помине не было. Германия стала ареной холодной войны. 8 мая, накануне Дня Победы, в Берлине звучали праздничные салюты. В тот день и был открыт мемориал в Трептов-парке. Не только для советских солдат, но и для всех немецких антифашистов это было настоящее торжество.

Дело не только в наглядном торжестве над бесчеловечной идеологией, не только в политическом присутствии Советского Союза в Германии. Дело еще и в эстетике. Многие признавали, что этот памятник - один из красивейших в Берлине. Его силуэт эффектно возвышается на фоне берлинского неба, а парковый ландшафт усиливает впечатление от ансамбля.

Военный комендант Берлина генерал Александр Котиков произнес речь, которую перепечатали едва ли не все коммунистические газеты мира: «Этот памятник в центре Европы, в Берлине, будет постоянно напоминать народам мира, когда, как и какой ценой была завоевана Победа, спасение нашего Отечества, спасение жизней настоящих и грядущих поколений человечества». Котиков имел к памятнику прямое отношение: его дочь Светлана, будущая актриса, позировала скульптору в образе немецкой девочки.

Вучетич создал траурную, но в то же время жизнеутверждающую симфонию из камня и бронзы. По пути к «Солдату» мы видим приспущенные гранитные знамена, скульптуры коленопреклоненных бойцов и скорбящей матери. Рядом со статуями растут русские плакучие березы. В центре этого ансамбля - могильный курган, на кургане - пантеон, а из него вырастает памятник солдату. Надписи по-русски и по-немецки: «Вечная слава воинам Советской армии, отдавшим свою жизнь в борьбе за освобождение человечества».

Оформление Зала памяти, открытого над курганом, задало тон многим музеям Великой Отечественной - вплоть до комплекса на Поклонной горе. Мозаика - процессия скорбящих, орден Победы на плафоне, книга памяти в золотом ларце, хранящая имена всех погибших в битве за Берлин, - всё это свято хранится вот уже 70 лет. Не стирают немцы и цитаты Сталина, которых в Трептов-парке немало. На стенах Зала памяти начертано: «Ныне все признают, что советский народ своей самоотверженной борьбой спас цивилизацию Европы от фашистских погромщиков. В этом великая заслуга советского народа перед историей человечества».

Макет легендарной скульптуры в наше время стоит в городе Серпухове, его уменьшенные копии - в Верее, Твери и Советске. Облик солдата-освободителя можно увидеть на медалях и монетах, на плакатах и почтовых марках. Он узнаваем, он по-прежнему вызывает эмоции.

Этот памятник остается символом Победы. Он - как часовой завоеванного мира - напоминает нам о жертвах и героях войны, которая в нашей стране затронула каждую семью. Трептов-парк дает нам надежду, что память о героях Великой Отечественной принадлежит не только нашей стране.

Арсений Замостьянов

Немолодой, дважды вдовец, французский король Генрих І, с трудом удерживая власть, понимал, что только матримониальная связь с каким-либо сильным государством укрепит престиж Франции. Выбор пал на Киевскую Русь с ее богатым финансовым и военным потенциалом. Союзнические связи могли помочь королю возродить власть. Оставалось одно – заполучить в жены златовласую красавицу, умницу, дочь киевского князя Анну. Но только со второго раза было получено согласие на брак. Детство Анны прошло в Киеве при княжьем дворе.

Ее образованию уделялось огромное влияние – она знала историю и грамоту, владела иностранными языками, прекрасно рисовала, занималась математикой, много читала и даже освоила науку врачевания. Много времени посвящала фехтованию, участвовала в охоте, уверенно держалась в седле. Слыла своим упрямым и сильным характером.

Встречать будущую жену французский король выехал собственной персоной. Вскоре была сыграна торжественная и пышная свадьба, и церемония коронации Анны. Здесь Анна Ярославна продемонстрировала силу своего нрава, отказавшись присягать на латинской Библии. Клятву принесла на славянском Евангелии, привезенном из Киева в качестве приданного, как символ благословения отца. Несмотря на неприятие, по ее словам, варварской страны, Анна была примерной и верной супругой и хорошей матерью.

Единственная любовь

Королева всячески помогала супругу в правлении страной, который высоко ценил ее ум и образованность. Зачастую в королевских указах находились приписки, гласившие о большой роли Анны не только в его личной жизни, но и в жизни королевства. После смерти Генриха, королем Франции становится его малолетний сын Филипп. Анна приобретает статус регентши при юном монархе. По прошествии определенного времени, сняв траур, королева устраивает приемы и балы. К ней приходит настоящая и единственная любовь. Она ответила взаимностью графу де Валуа. Однако соединиться в законном браке мешало одно «но» — граф был женат. Влюбленных ничто и никто не мог остановить. Рауль и Анна обвенчались.

Эта любовь стоила Анне королевского титула и короны, ей пришлось отказаться от регентства над своим коронованным сыном и покинуть королевский замок. Граф за ослушание римского папы был отлучен от церкви. Но разве любовь не была превыше всех титулов, регалий, положений? Любящие сердца продолжали биться в унисон, очаровав окружающих силой своих чувств. В конце концов, сам папа смирился, и фактически признал законность их брака. Счастье супругов длилось двенадцать лет.

Король Филипп примирился с матерью, графская чета вновь была принята при королевском дворе, в официальных документах опять появились приписки знакомого характера. Изменилось только одно слово, вместо «супруга», стояло «мать». Анна всего на год пережила Рауля. Она навсегда осталась в памяти французского народа как Анна из Киева – королева Франции. В знаменитом Реймском соборе, где когда-то проходило венчание и коронация Анны, хранится, бережно хранимое служителями, Евангелие.